Ушел еще один. Нынешняя весна началась со смертей – Михаил Ульянов, Борис Ельцин, теперь вот Кирилл Лавров. Люди одного поколения, члены одной партии, крупные политики и руководители, они и уходят одновременно. Уходят, исчезая с горизонта, название которому – российский политический театр.

Как говорят, последними публичными словами Кирилла Лаврова стали вот эти, записанные в день похорон Ельцина: «Каждого человека мы оцениваем по тем добрым делам, которые он сделал для каждого из нас лично, а для меня Ельцин сделал очень много. Он нас и поддержал, и помог встать на ноги (я имею в виду Международную театральную конфедерацию), наконец, он просто по-человечески хорошо ко мне относился. Это был удивительный человек – противоречивый, сложный, однако это была целая эпоха, наша история. Вообще, русскому народу свойственно все быстро забывать, но Ельцина забывать никак нельзя: он пусть и с ошибками, какими-то перехлестами, но действительно много сделал для России. Иногда за него было стыдно, иногда мы им гордились, однако это был неординарный человек».

Удивительным был и Кирилл Лавров, удивительным и неординарным. Талантливым, сложным и противоречивым. Такими же были и его герои в театре и кино: Синцов в «Живых и мертвых» Константина Симонова, Иван в «Братьях Карамазовых» Достоевского, Болингброк в «Стакане воды» Скриба и целая вереница других, более или менее значительных. Завещанием воспринимается сейчас его Понтий Пилат в «Мастере и Маргарите» – последняя экранная работа. Совсем старый и беспомощный Лавров в роли прокуратора Иудеи успел сказать то, что думал, то, что пережил сам – когда ты «достиг высшей власти», самое время задуматься о том, чего она стоила, для чего нужна и нужна ли вообще.

Понтий Пилат не мог найти покоя и был наказан бессмертием, вновь и вновь переживая то, что совершил. Народный артист СССР, президент Международной конфедерации театральных союзов и художественный руководитель Санкт-Петербургского Большого драматического театра Кирилл Лавров покой обрел – он умер дома, в своей постели...

Почему так – Михаил Ульянов, Борис Ельцин, Кирилл Лавров? У них много общего: все трое выполняя социальный заказ, прекрасно исполняли идеологически верные, «правильные» роли. Но играли в политическую рулетку наверняка – точно знали как высока будет ставка. Все трое достигли высшей власти: один получил ведущий московский театр и руководство крупнейшим творческим союзом, второй получил главный питерский театр и под него была создана виртуальная, но хорошо обеспеченная финансово Театральная конфедерация. Ну, а третьему достался самый крупный куш – театр, называемый Россия, в котором все мы – актеры.

Играя по-крупному, эти эти актеры по калибру не имели себе равных, а в жизни умели оставаться простыми и доступными людьми, со своими слабостями и пристрастиями. Вспоминая Лаврова, например, питерцы никогда не забудут как сохранял он дух БДТ после кончины Георгия Товстоногова и как яростно и самозабвенно болел за родной питерский «Зенит», не пропуская почти ни одного матча.

Перефразирую Кирилла Лаврова и адресую ему его же слова: «...пусть и с ошибками, какими-то перехлестами, но действительно много сделал для России. Иногда за него было стыдно, иногда мы им гордились, однако...» забыть не сможем. Ибо с Лавровым кончилась эпоха. Эпоха российского политического театра.

Газета "Пресс-секретарь" - PRS.ru, 27.04.2007